Премия Рунета-2020
Россия
Москва
+5°
Boom metrics
Звезды30 июня 2020 13:00

Эдуард Бояков: «Суд принял мудрое решение по Кириллу Серебренникову, избежав крайностей»

Художественный руководитель МХАТ им. Горького в эфире Радио «КП» - о борьбе традиции и постмодернизма, Прилепине и Водолазкине, а еще премьерах
Эдуард Бояков держит руку на пульсе, анализируя происходящее в мире и России

Эдуард Бояков держит руку на пульсе, анализируя происходящее в мире и России

Фото: Иван МАКЕЕВ

Трендсеттер и учредитель премии «Золотая маска» Эдуард Бояков успевает не только преображать некогда законсервированный МХАТ им. Горького в яркую и современную театрально-культурологическую территорию. Он еще и держит руку на пульсе, анализируя происходящее в мире и России. В эфире программы «[НЕ]фантастика» на радио «Комсомольская правда» (97,2 FM) Эдуард Бояков объяснил ведущим Владимиру Торину и Игорю Рыбакову, кто виноват в трагедии Михаила Ефремова, каким театр выйдет из эпидемии и почему «Лавр» Евгения Водолазкина надо ставить именно сейчас.

«Даже хорошо, что они не выживут»

- Мы говорим о том, что драматурги обычно рефлексируют, театральные режиссеры осмысляют то, что произошло. А как насчет прогнозов на будущее? Каким будет театр после коронавируса?

- Я очень скептически отношусь к теме прогнозов. Для меня прогноз, прогнозирование – это не совсем то. Федор Михайлович Достоевский говорил, что никакая фантазия не выдержит сравнения с действительностью.

Когда люди надувают щеки и начинают говорить: в октябре будет вторая волна, театры откроются в ноябре, а в феврале они закроются, это в моем представлении – глупцы. Я прогнозирую на ближайшие месяцы, а может быть и годы, ситуацию постоянной неопределенности. Я вижу, что происходит с миром, с глобальной системой, с политикой, с Америкой. Это важнейшие вещи. То, что происходит в Америке, касается всех. Когда распадается империя, как правило, случаются войны.

Россия относительно готова к этим потрясениям. У нас есть ощущение стабильности, уверенности. У народа совсем другое самочувствие, нежели в 90-х годах, когда была турбулентность. И сейчас мы можем сохраниться как островок стабильности.

Если говорить о театре, думаю, что театр будет странным, необычным, с одной стороны. С другой стороны, нам к этому не привыкать. Когда говорят, что театр отражает жизнь, я возмущаюсь. Театр исторически жизнь моделирует. Театр как модель, как пространство материализованной идеологии опережает жизнь.

Трендсеттер и учредитель премии «Золотая маска» Эдуард Бояков

Трендсеттер и учредитель премии «Золотая маска» Эдуард Бояков

Фото: Иван МАКЕЕВ

- Значит, театр предсказывает?

- Можно сказать – моделирует. Я как воцерковленный человек скажу, что для меня любые гадания, любые астрологические прогнозы попахивают не очень честным. Надо уповать на Бога, надо верить в то, что Господу виднее. Надо быть готовым ко всему. Надо себя отдавать Богу, с одной стороны. С другой стороны, ни христианство, ни здравый смысл не лишают человека воли. Мы должны действовать в соответствии со своим пониманием, ощущением этой информации.

- МХАТ – великие буквы. Что сейчас переживает МХАТ им. Горького?

- Мы радуемся возможности войти в театр. Мы почти два месяца были лишены этой возможности. Был жесткий карантин. Все были в онлайне. В театре уже давно рабочая атмосфера. Те, кто не соглашался с моей художественной политикой, отстранены от репетиций. Говорить здесь нечего. У нас огромные планы. Они как-то скорректировались. Но нет худа без добра. Театр – это не литература, не живопись. Можно писать стихи в стол, а театр всегда требует человеческого присутствия. Мы вдохновлены общением, которое было. Если речь идет о месяцах, то изоляция полезна. Если годы, вот здесь театр уже может затрещать. Это очень опасно.

- Сколько театров не выйдет из пандемии?

- Я думаю, что сильнейший удар получают независимые, коммерческие театры. Про некоторые театры могу сказать – ну и бог с ними, ну и хорошо, что они не выживут. Некоторые театры, которые сделаны на частные деньги, у которых большая зависимость от кассы, надо поддерживать, их жалко. Государство должно задуматься не только о поддержке государственных театров, таких как МХАТ. Я думаю, что все государственные театры выживут. Я уверен в этом. Но то, что изменится состояние, структура спроса, отношение зрителя, это факт.

Некоторые эксперты говорят: теперь нужна будет только развлекаловка, никакой серьезной драматургии, люди устали во время пандемии, давайте больше комедий. И мне не нравятся эти советы. А некоторые напоминают о том, что театр – это активный луч, разговор о самом главном. Разговор душ о душах. Души актеров говорят с душами зрителей. И не важно, какая будет рассадка в зале. Как скажут надзорно-контролирующие органы, так и будем рассаживать. В этом отношении я чиновник, я не могу выбирать. Я буду подчиняться тому, что скажет Министерство культуры.

Я отвечаю за репертуар, за развитие, за идеологию, за художественную политику. Обещаю нашим зрителям активную, интересную жизнь. Мы выпускаем спектакль по Исааку Дунаевскому – «Красный Моцарт». Потрясающая работа Ренаты Сотриади. Дмитрий Минченок – драматург, автор биографии Дунаевского и Моцарта в серии «ЖЗЛ». Отсюда родилось это название – «Красный Моцарт». Живой оркестр Военно-космических сил. Андрей Сергеевич Кончаловский начинает работу над спектаклем «На дне» по Горькому. Это корни МХАТа. Именно сочетание богемности чеховской «Чайки» и антибогемности горьковского «На дне» сделало МХАТ национальным театром. Я обязан эту линию развивать. Мы работаем над спектаклем по пьесе Святослава Рыбаса об Андрее Столыпине – «У премьер-министра мало друзей». В разговоре о будущем все истоки, все решения, все правильные формулы лежат только в правильном анализе прошлого. Без прошлого мы не поймем ни будущего, ни настоящего. Поэтому и Столыпин. Поэтому «Слово о полку Игореве» в переводе Дмитрия Сергеевича Лихачева. Это все премьеры осени. Евгений Водолазкин, написавший грандиозный, эпический текст «Лавр» - это литературная реконструкция жития. Великий роман о покаянии, о совести, об ответственности за вещи, которые мы делаем в юности, в молодости. И я его надеюсь тоже представить на суд зрителя уже в этом году. У нас огромные планы.

Эдуард Бояков объяснил кто виноват в трагедии Михаила Ефремова, каким театр выйдет из эпидемии

Эдуард Бояков объяснил кто виноват в трагедии Михаила Ефремова, каким театр выйдет из эпидемии

Фото: Иван МАКЕЕВ

«Михаил шел к этому»

- Были два литературных столпа, на которых здание МХАТа появлялось, - Горький и Чехов. В советское время МХАТ был разделен двумя мощнейшими труппами – Ефремова и Дорониной. А как вы можете прокомментировать недавнюю историю с Михаилом Ефремовым?

- Что здесь комментировать? Все уже сказано. Это страшная трагедия. Надо сочувствовать семье погибшего, и молиться за его душу.Что касается Михаила, то он шел к этому. Человек, который чувствовал свою безнаказанность. И мы все эту безнаказанность развивали. Мы ее формировали. Отношение к этим так называемым «звездам» в медийном поле – наша ответственность, не только звезды виноваты. Мы множим эту ситуацию.

Мы развиваем эту плесень, эту ризому, это горизонтально развивающуюся медийную нить, в которой люди, которые не обладают духовным авторитетом, интеллектуальными данными, а просто могут постебаться, подмигнуть, стишки прочитать, уколоть кого-нибудь. Мы этих людей возносим на вершину, на постамент.

- Человек споткнулся, есть трагедия. Надо ли его осуждать?

- Никакого осуждения Миши Ефремова нет. Я осуждаю общество и медийное пространство, систему авторитетов, которую мы породили. Миша будет отвечать перед судом и собственной совестью. И ничего против него не скажу. А то, что мы породили вот эту отвратительную ситуацию, отвратительных звезд, которые из каждого утюга на нас лезут и заставляют слушать не только людей взрослых, которые более или менее защищены образованием, опытом, но и молодых людей, они просто облучают их буквально. И вот за эту штуку нам с вами отвечать придется. И здесь я, безусловно, буду осуждать и буду воевать. Я на войне. Это война семиотическая, война образов, война сценариев, война вседозволенности. Война, которая следует из того, что я не соглашаюсь с вашей формулировкой о том, что разрушать моральные устои надо. Мы сначала разрушаем моральные устои, сопереживаем какой-нибудь девочке, которая ушла от мужа, потом она сделала аборт – мы переживаем. Потом она захотела поменять пол – мы тоже ей должны сопереживать. Потом они поженятся и усыновят робота или собачку – и мы тоже всем должны сопереживать.

Стоп, давайте остановимся и вспомним о том, что предки наши в течение тысячелетий создавали великую русскую культуру, в которой вот этого непотребства не существовало. И я не хочу мириться с тем, что сейчас какие-то фрики диктуют мне и моим детям сценарий жизни.

- Когда вы говорите, что выходите на войну с духовными смыслами и некой грязью, сложно возразить. А что делают театральные деятели на войне настоящей? Вы много раз ездили на Донбасс.

- На Донбасс я ездил по своей совести. Я делал поэтический спектакль по книге Захара Прилепина, посвященной современной поэзии. И это был потрясающий момент в моей жизни. Я никогда этого не забуду. Я много раз был на Донбассе. И, конечно, буду там обязательно. Это русская земля, территория русского языка, русской культуры, священная для меня земля. И я не могу бросить этих людей и их театры. Люди там за несколько месяцев до начала войны ставили Вагнера. А снаряды сожгли декорации спектакля. Какая символика! Директор оперного и балетного театра умер от сердечного приступа, такие были нагрузки.

- Нет ли здесь противоречия? Условный Водолазкин – это рефлексирующий интеллектуал с хорошим языком, с прекрасными текстами. А Прилепин разворачивает знамя.

- Моя позиция – не противостоять, а взять и Водолазкина, и Прилепина в русскую культуру. Когда Прилепин издает книгу, которая называется «Взвод», где Державин и весь золотой век русской поэзии — поэты-офицеры, вояки, прокуроры, юристы, губернаторы. Державин – великий русский поэт, губернатор. Вояка, который гонялся по степям за Пугачевым. Я за то, чтобы объединить. Я против противопоставления наших дискурсов. Разговор о современном языке, поиске, современной постмодернистской эстетике не должен отвергать традицию.

- По поводу политики. Дело Кирилла Серебренникова. Что вы думаете по этому поводу?

- Я считаю решение суда мудрым. Суд избежал крайностей. Ведь было требование крови. Так что это мудрое решение, где мы избежали крайности. Правда всегда правда. Истина — она истина, она никем не ангажирована. Она принадлежит Господу Богу.

КСТАТИ

Худрук МХАТа Эдуард Бояков: Михаил Ефремов чувствовал свою безнаказанность. И мы все эту безнаказанность развивали

Художественный руководитель московского театра дал интервью Радио "Комсомольская правда" (подробности)