Фредерик Бегбедер: «Конец света наступит, если мы не будем сопротивляться рекламе»
В жизни Бегбедер - само очарование
Фото: Архив "КП"
Писателя, журналиста и кинематографиста Фредерика Бегбедера автора романов «99 франков», «Идеаль» и «Любовь живет три года», в нашей стране любят как родного - и он отвечает взаимностью: периодически приезжает к нам везде объясняется в любви к русской культуре. В жизни Бегбедер - само очарование: милый, остроумный, с миллионом чисто французских жестов в запасе, выражающих то недоумение, то растерянность, то радость.
«ВМЕСТО БОГАТЫХ РУССКИХ В СЕН-ТРОПЕ - БОГАТЫЙ ФРАНЦУЗ В ПИТЕРЕ»
- Вы приехали, чтобы представить фильм «Элефант», в котором вы сыграли одну из главных ролей. Что это за кино?
- Я всего несколько дней назад посмотрел этот фильм. У него такая интересная тональность: меланхоличная и при этом абсурдная, сюрреалистическая. В то же время это комедия - о писателе, который больше не хочет писать. Меня эта тема тоже так или иначе затрагивает! И я горжусь тем, что снимался в этой картине вместе со своим другом Алексеем Гуськовым.
- Можете назвать две причины, по которым зритель должен посмотреть «Элефанта»?
- Первая: в этом фильме нет богатых русских, которые проводят время с проститутками в Сан Тропе. Все совсем наоборот: присутствует богатый француз, который устраивает вечеринки в Санкт-Петербурге. Мы все поменяли, все штампы перевернули с ног на голову! А вторая причина - речь в этом фильме идет о персонаже, вроде бы потерявшем самого себя, но в конце концов видящим свет в конце туннеля. И это очень трогательно и человечно.
- Есть еще один повод для вашего визита, литературный. Но вы на этот раз приехали в Россию не с новой книгой, а с презентацией книжной серии…
- Я очень рад, что этот проект состоится. Он призван сблизить российскую и французскую культуры. С этой идеей выступил мой коллега и друг Андрей Геласимов. У вас, как он считает, знают двух современных французских писателей - меня и Мишеля Уэльбека, а писателей во Франции гораздо больше. Вот книги других авторов - очень интересных, очень талантливых - я и буду выбирать, а потом их будут переводить и публиковать в издательстве «Городец». Французские писатели, чаще молодые, описывают современную реальность очень динамично и бодро, причем так, что читатель иногда в шоке. Но это помогает лучше понять современный мир. Коллекция должна начать выходить в январе следующего года, по крайней мере, я на это надеюсь.
- Приведите же пример шокирующей молодой литературы!
- Не знаю, удастся ли издателям договориться насчет этого конкретного произведения - но буквально сегодня утром я читал книгу французской писательницы Эммы Беккер. Она два года провела в борделе в Берлине, где занималась проституцией. Восемь раз в день в течение двух лет…
- Подождите, она в писательских целях провела такой эксперимент?
- Представьте себе! К 23 годам издала две книги, а потом приняла решение поработать в борделе, чтобы погрузиться в тему третьей. Постоянно делала записи для того, чтобы лучше все проанализировать. Книга называется La Maison, «Дом» - это название немецкого борделя, где она работала. Она пытается понять проституток, их силу и слабость, очень хорошо описывает одиночество клиентов… Трогательная книга, человечная и смешная. В ней нет ничего вульгарного, нет вуайеризма, это не порно, но, конечно, это большая провокация и настоящий литературный шок.
«Я ГУЛЯЛ ПО МОСКВЕ - И МНЕ КАЗАЛОСЬ, ЧТО Я ГДЕ-ТО В БАРСЕЛОНЕ»
- Ваш соотечественник Жерар Депардье несколько лет назад принял российское гражданство. Вы очень много времени проводите в России. Нет закралась ли и к вам такая мысль?
- (Смеется). Кажется, это у русских стало какой-то навязчивой идеей: журналисты со мной постоянно об этом заговаривают, только что об этом спросила Ксения Собчак! Наверное, надо, чтобы президент России лично со мной связался и сам мне предложил стать гражданином России - тогда я подумаю!.. Нет, если серьезно, я очень люблю Россию, российскую музыку, поэзию, литературу и кино, чувствую, что близок к российской культуре. Но, тем не менее, я француз, и очень этим горжусь. Да, я регулярно приезжаю сюда, но не настолько надолго, чтобы здесь осесть - в среднем на две недели в год. И вот еще что: никоим образом не хочу ругать Депардье, но я не говорю по-русски, и, по-моему, абсурдно было бы просить российское гражданство без знания языка. Если мне постоянно придется прибегать к помощи переводчика, это не имеет смысла. Я не смогу быть русским, не говоря на русском!
- Вы часто бывали в Москве. Недавно кто-то сказал, что Москва, какой она была в 1990-е и 2000-е, умерла, и на ее месте возник новый город…
- Ну, конечно, Москва очень сильно изменилась. Вчера я гулял по Тверской и вокруг Красной Площади. Отмечали День города, не было машин, и я видел на улицах огромное количество людей, которые танцевали, слушали русский рок. Очень тепло, отличная погода. Вообще ничего общего с тем, что я у вас видел двадцать лет назад. Казалось, что я в Барселоне или в Риме, в общем, где-то на юге… Это было очень странно и очень здорово.
- Как вам кажется со стороны - насколько свободен народ в России?
- Э-э-э… Я же иностранец, за несколько дней в Москве сложно составить мнение насчет демократии и человеческих свобод. Судя по моей вчерашней прогулке, народ точно не производит впечатление загнанного и подавляемого. Я знаю, что существует цензура, и политические активисты у вас сидят в тюрьме. Но при этом я вижу полную свободу нравов.
Сложный вопрос! Культуры наши разные. И я не люблю, когда французы пытаются давать уроки и читать нотации русским. Особенно в том, что касается насильственных действий полиции - во Франции весь прошлый год полиция вела себя довольно агрессивно… Да и в том, что касается свободы слова: я, как француз, знаю, что во Франции вся пресса принадлежит частным предпринимателям, а те, в свою очередь, близки к власти. Так что думаю, судить со стороны сложно.
- В своем произведении «Интервью сына века» вы взяли интервью у двух десятков писателей, включая самого себя. У кого бы вы сегодня, в первую очередь, взяли интервью? Может, как Оливер Стоун, у Путина? Или у Макрона?
- Я беру интервью не только у писателей, а у многих выдающихся людей - политиков, певцов, актеров, режиссеров. И подумываю все это опубликовать в виде сборника - в газетах все это есть, а под одной обложкой не выходило… У того же Макрона я несколько раз брал интервью, в последний раз просил его легализовать во Франции марихуану. Это принесет государству много денег и расслабит людей, которые в этом нуждаются. Но он категорически сказал «Нет!» Ну что я могу сказать? Я хотя бы попытался…
Ну, конечно, взять интервью у Путина - моя мечта. Он двадцать лет управляет Россией, и мог бы рассказать много интересного. Конечно, я бы ему задавал вопросы, которые бы ему не понравились. А то, мне кажется, Стоун был недостаточно решительным…
- А какой вопрос бы вы задали Путину?
- Почему вы не хотите просто встретиться лоб в лоб с оппозиционерами?.. Не уверен, что этот мой ответ вы сможете опубликовать…
- Да сможем, не волнуйтесь.
- У меня совершенно не агрессивное отношение к Путину. Я несколько раз разговаривал с Карлой Бруни, женой Николя Саркози. А та во время званых ужинов несколько раз встречалась с Путиным. И она рассказала, что у него очень хороший литературный вкус. «Казалось бы», - говорит, - «занимается дзюдо, охотой, хоккеем - а при этом очень подкован в литературе!» Думаю, это нас с Путиным объединяет и мы могли бы это с ним обсудить.
«НА ТЕЛЕВИДЕНИИ ЦАРЯТ ШИЗОФРЕНИЯ ПОПОЛАМ С ИСТЕРИЕЙ»
- Вы начинали карьеру на радио в программе «Маска и перо» на станции «Франс Интер». Может, у вас уже родился сюжет про сотрудников радио? Про рекламный бизнес вы уже написали язвительный роман «99 франков», про модельный бизнес - «Идеаль»…
- А я по-прежнему работаю на «Франс Интер»! Работа, надо сказать, более свободная, чем на телевидении: слушатель тебя не видит, так что не всегда нужно выглядеть на все сто. И можно быть более искренним. И вы правильно угадали, я в данный момент работаю над книгой на эту тему. Но комедия это или трагедия? Думаю, и то, и другое!
- А еще, говорят, в планах у вас роман про телевидение. Что вас в нем раздражает больше всего?
- Сейчас все несколько изменилось, но раньше телевидение обладало огромной властью, манипулировало массами, и люди этим манипуляциям слепо подчинялись. Я много лет работал на ТВ и могу вам сказать, что это - фабрика нездоровых привязанностей. Сами ведущие максимально привязаны к своей работе - делают все, чтобы их лица продолжали как можно дольше и чаще появляться на экранах всех домов страны. Это похоже на какую-то шизофрению пополам с истерией, причем безумие зрителей в этом плане гораздо слабее, чем безумие ведущих. Хотя и мы во многом виноваты: между глупой программой и умной всегда выбираем глупую. Приходим вечером уставшие домой - и включаем что-нибудь тупое. Потому на телевидении и продолжают выпускать глупые программы - люди именно этого и хотят!
- Нобелевская премия в этом году будет вручена сразу двум писателям. Кому бы вы ее вручили премию? И рассчитываете ли вы сами - может, не сейчас, но лет через 15-20 - ее получить?
- Сам я не претендую на Нобелевскую премию, я от этого очень далек. Но сейчас, если бы все зависело от меня, я бы вручил премию какому-нибудь писателю со скандальной репутацией. Например, Мишелю Уэльбеку! То есть сделал бы что-то прямо противоположное тому, что ожидает публика, что-нибудь неполиткорректное… А вторую премию, наверное, отдал бы Милану Кундере - он еще Нобелевскую премию не получал, а давно уже ее достоин.
- Мишель Уэльбек написал роман «Покорность» - про то, как Франция становится мусульманской, а французская интеллигенция удивительно легко с этим смиряется и начинает жить по чужим религиозным законам. Как вы считаете, сколько в этой фантазии правдоподобия?
- Ну, это политическая фантастика - просто автор позабавился! Это, скорее, шутка. И еще: там ведь, когда один из персонажей становится мусульманином, получает возможность иметь сразу несколько жен. По-моему, это очень смешно: Уэльбек таким образом хвалит полигамию! Так что, если Франция станет мусульманской, в этом будут свои немалые преимущества! (Улыбается).
- На президентских выборах 2002 года вы были консультантом у лидера коммунистической партии. У вас не было желания пойти в большую политику? Мир раскололся сейчас на симпатии к Трампу и к Путину…
- Моя книга «99 франков» была очень политизированной. Я в ней выступал против капитализма, который разрушает, измалывает в муку людей, искусственно вызывая у них безумные желания, и разрушает планету. В широком смысле слова я поддерживаю демократическую партию, которая за то, чтобы делить богатства мира между людьми. Не хочу, чтобы в мире главным были эгоизм и индивидуализм. Не хочу, чтобы люди бросали своих соседей умирать от голода и холода. Я считаю, что это просто неприлично - когда маленькая кучка людей чудовищно богата, а большинство живет в нищете. Да, тоталитаризм и коммунизм, в том числе советские, привели к трагедии, но это не отменяет того, что благами надо делиться.
Я не хотел бы выбирать между Трампом и Путиным. Я поддерживаю премьер-министра Испании. Его зовут Педро Санчес. Это очень банальное имя для испанца, прямо смешно, зато он хороший, он социал-демократ и выступает то, чтобы делить мировые блага по справедливости. Именно по этому пути мы и должны идти.
- Если в ближайшие сто лет наступит конец света, то как вам кажется, от чего?
- Я думаю, что человечество может погибнуть, если не будет сопротивляться рекламе. И я не шучу. Она нам кажется чем-то смешным, легким, безобидным, но именно неспособность противостоять постоянному потреблению может нас привести к катастрофе. Результат этого нескончаемого безумия, нашей потребительской ненасытности - отравление воздуха, которым мы дышим, увеличение температуры на планете, глобальное потепление, подъем уровня воды в мировом океане… Рыба ест пластик, мы едим рыбу… Всего за несколько десятилетий человечество нанесло планете колоссальный ущерб, и если продолжать в том же духе, мы и ста лет, о которых вы говорите, не протянем. Главное, решение-то всем известно - но придется вводить какую-то экологическую диктатуру, чтобы решить на Земле эти проблемы. Надо запрещать машины, самолеты, все, что загрязняет окружающую среду. Запрещать потребление мяса. Да, при мысли о таком мы приходим в ужас - и это доказывает, что сами мы себя дисциплинировать не сможем. Нам нужна внешняя власть, более того, именно диктатура, которая навяжет нам волю, которой у нас нет. Это совершенно катастрофично и будет означать конец свободы, но, возможно, в какой-то момент у нас не будет другого выбора.
- То есть безопасность исключает свободу?
- Я например, дома сортирую мусор. Но так поступают очень немногие. И мне все чаще кажется, что нужен закон, по которому тех, кто сопротивляется раздельному сбору мусора, наказывали - штрафы, например, налагали. Когда у людей слишком много свободы, им все становится пофигу, и это ужасно. Получается, что безопасность человечества несовместима со свободой потребления.
«БЫЛО НЕЛОВКО СНИМАТЬСЯ В ПОРНОФИЛЬМЕ - Я БЫЛ ВЕСЬ КРАСНЫЙ»
- Вы снимали фильмы как режиссер, играли в них как актер, а однажды, в 2001 году, появились в порнофильме «Дочь лодочника»… Каково это?
- Да что ж такое - почти двадцать лет назад это было, потом кто-то упомянул об этом в «Википедии», и с тех пор меня везде преследует этот вопрос! (Смеется.) Просто одна моя подруга, актриса «жанра икс», пригласила меня на съемочную площадку. Я был полностью одет, сидел у бара, а за моей спиной кто-то занимался сексом. Мне казалось, что это все - какой-то театр абсурда, был весь красный, чувствовал себя очень неловко. Но все равно, с тех пор все этот вопрос мне задают - думают, что я сейчас расскажу, как занимался сексом перед камерой с целой толпой женщин. А я, к сожалению, ничего интересного рассказать не могу - я был просто статистом!
- Есть анекдот про Квентина Тарантино: его спрашивают «Не жаль ли вам, что вы так и не сняли ничего круче «Криминального чтива?» А он отвечает: «Ну, а кто снял?»Вас одолевают такими вопросами относительно «99 франков»?
- Между прочим, я считаю, что Тарантино именно сейчас выпустил свой лучший фильм, «Однажды в Голливуде». Он лучше, чем «Криминальное чтиво». Я очень рад был увидеть, что Тарантино в форме… Ну, а что касается меня - сложно отступить и объективно оценить собственную работу. Да, роман «99 франков» имел огромный успех, а у книги «Любовь живет три года», написанной до него, такого успеха не было, да и в будущем вряд ли какое-то мое произведение сможет затмить «99 франков» хотя бы по количеству переводов… Но почему так произошло - не знаю. Я просто пишу книги, и каждая отличается от предыдущих. Очень сложно заранее просчитать, скольким людям понравится тот или иной роман. И вообще, писатели, которые это просчитывают и специально пытаются понравиться публике - худшее, что может быть. Между моментом, когда ты ставишь в книге точку и моментом, когда она попадает на прилавки, часто проходит значительный срок, год-два. И когда приходит успех - это просто счастливый случай. Невозможно предсказать, совпадут ли сегодняшние желания публики с тем, что ты написал два года назад!
- Вы недавно переехали из шумного Парижа в домик у моря. Можете описать свой обычный писательский день?
- Ну, в этих днях обычно нет ничего оригинального и поражающего воображение. Я просыпаюсь в семь утра, убираю с лица ноги моей трехлетней дочери, одеваю дочерей, вместе с женой готовлю им завтрак, потом старшая идет в школу, а младшая - в детский сад. И у меня есть немного времени, чтобы погулять или пойти на пляж. В общем, у постороннего может создаться впечатление, что я ничего не делаю. Но это неправда - я пишу книги!
- В молодости вы были богемным персонажем. Сейчас вы описываете свою жизнь как жизнь человека буржуазного, далекого от алкоголя, стимуляторов и вечеринок. Можете посоветовать молодому человеку, который ведет бурную жизнь, как со всего этого вовремя соскочить?
- Не знаю, кто вам сказал, что я завязал с выпивкой и вечеринками! Это, к сожалению, вообще не так. Буквально позавчера до пяти утра тусовался в московском ночном клубе. То есть я бы хотел соответствовать образу взрослого образумившегося человека, но на самом деле я задержался в подростковом возрасте, и советовать тусовщикам, что юным, что молодящимся, мне нечего. Одно разве что могу сказать: раньше я думал, что чем больше вечеринок посещаешь, тем дольше остаешься молодым, а оказалось, это неправда. Наоборот, стареешь в три раза быстрее…
«ШАНЕЛЬ» И «ЛУИ ВИТТОН» - НЕ ТА ИНДУСТРИЯ, КОТОРОЙ МОЖНО ГОРДИТЬСЯ»
- Наш министр культуры Владимир Мединский недавно высказался насчет комиксов - что это чтение для детей. Ему и компьютерные игры, кажется, не очень по нраву. А вы запрещаете своим детям компьютерные игры или соцсети? Составляете для них списки книг, которые надо прочесть летом? Это же дочери писателя!
- Я не знаком с российским министром культуры, а то подарил бы ему несколько французских комиксов - глубоких, поэтических, созданных очень творческими людьми. Они не только для детей - это очень богатый жанр, в котором часто появляются большие таланты, если не сказать гении. Например, я считаю, что Эрже, автор комиксов про Тинтина, по гениальности сопоставим с Александром Дюма! Но вот в том, что касается видеоигр, я с ним, скорее, согласен. Я считаю, что от них вырабатывается своеобразная зависимость, и это опасно - люди становятся почти аутистами, но при этом очень агрессивными. Мы знаем истории про школьников, который доигрались во всякие Call of Duty до того, что потом пошли убивать одноклассников. Детство надо от этого защищать.
Как любой родитель, я постоянно воюю с экранами всех видов. Моей дочери скоро будет четыре года, и я стараюсь делать все, чтобы она не смотрела слишком много мультиков и не копалась вечно в своем телефоне. Дети, они не идиоты: они думают, что телефон - это очень интересно, если видят, что с телефоном постоянно сидят их родители. Так что это проблема в первую очередь родителей - сначала они должны себя вылечить от этого безумия.
- Вы недавно сказали, что французский народ сейчас не чувствует себя счастливым. Почему?
- Ох, сложный вопрос… В истории каждой страны есть периоды, когда она на пике. Франция была на пике формы и славы в конце XIX - начале XX веков, когда была большой империей. А потом - две мировые войны, гибель миллионов людей… Может быть, наша страна так и не оправилась после этих трагедий?..
Сейчас у нас нет никакой индустрии. Единственное, чем мы гордимся - предметы роскоши: одежда, парфюмерия, «Шанель», «Луи Виттон». Но это не та большая промышленность, которой можно гордиться, особенно учитывая, что абсолютному большинству людей все это элементарно недоступно по деньгам. Атмосфера нерадостная, надеюсь, что это скоро изменится.
- Ну хорошо, а сами вы счастливы?
- Этот вопрос не нужно себе задавать слишком часто. Как только себя об этом спрашиваешь, сразу начинаешь думать: «Вот это плохо, и еще вот это плохо…» Но могу сказать, что сейчас я принимаю мир. И чувствую себя лучше, чем 10-20 лет назад. Бывало и похуже.
Интересный момент: только что я был в московском ночном клубе с другом, и знаете, что мы с ним делали в четыре утра, находясь под градусом? Показывали друг другу на телефонах фотографии наших детей. И я вдруг подумал, что у меня нет права быть несчастным: благодаря детям, этому чуду, в моей жизни появился смысл.
ЛИЧНОЕ ДЕЛО
Фредерик Бегбедер родился 21 сентября 1965 года в пригороде Парижа, в семье рекрутёра и переводчицы. В молодости много работал в рекламе - и сделал рекламщиком героя самого известного своего романа, «99 франков». Первую же книгу, «Воспоминания необразумившегося молодого человека», он выпустил в 1990-м, когда ему было 25 лет. В качестве режиссера экранизировал две свои книги - «Любовь живет три года» и «Идеаль». Сейчас он в четвертый раз в браке, с моделью Ларой Мишель, которая моложе его на 25 лет.
5 САМЫХ ИЗВЕСТНЫХ РОМАНОВ
Каникулы в коме (1994)
Любовь живёт три года (1997)
99 франков (2000)
Романтический эгоист (2005)
Идеаль (2007)